Пешки (СИ) - Страница 85

Последние полчаса она вообще держалась исключительно на природном упрямстве и странной призрачной надежде на большое и светлое «жили долго и счастливо». Словно раскроются двери маленькой хижины, и снизойдёт благодатное сияние на их уставшие бренные оболочки, закончатся все неприятности и неудачи последних дней, излечатся раны, сведутся синяки, и отчёт Воронцову напишется сам собой….

Сладостно мечтать мешал на заднем плане монотонный бубнёж духовника, идущей рядом с носилками. Яританна спокойно размерено, как с малым ребёнком, объяснялась с незаслуженно зачарованным мужчиной. Её глубокий голос, почти не изменяя дружелюбно — снисходительной интонации, вещал, убеждал, извинялся, обижался, предъявлял ультиматумы, призывал к здравомыслию и обвинял в членовредительстве. Всё красноречие будущего укротителя призраков оказалось направлено на несчастного парализованного чародея. И, если судить по доносящимся до Алеандр репликам, мужчина умудрялся‑таки что‑то отвечать, означая свои реакции исключительно выражением глаз и частотой дыхания. Итогом жаркой дискуссии на тему различий этических установок во время военных действий и мирной обстановки стало снятие с младшего Важича чар и заверение в четвертовании при повторных попытках удушения. Мужчина невнятно поблагодарил оппонента беззвучным ворчанием и сам демонстративно умолк, сложив на груди руки и выражая глубокую уязвлённость. Судьбоносная беседа длилась практически весь путь от развилки до поляны, оказавшийся на удивление долгим и извилистым, так что Алеандр была готова собственноручно добить несчастного, если он не согласится срочно помириться с докучливой девицей. Важич даже не представлял, как близко был от мучительной смерти, когда милостиво принял аргументы Чаронит.

Теперь процессия двигалась вряд. Первой гордо шагала Алеандр, стараясь каждой клеточкой впитывать атмосферу обитания великих гениев любимого предмета. Сзади угрюмо, но не теряя чувства собственного достоинства, шла Яританна, порядком измотанная долгой дискуссией, забывшая свои подозрения и страхи по поводу седого всадника и лелеявшая одну единственную надежду на полноценный обед из трёх блюд. За собой, придерживая рукоять метлы кончиками пальцев, она волокла носилки с обиженным и оскорблённым, посчитав не самой ценной добычей.

— Ах, как я волнуюсь! — приговаривала травница, накручивая себя всё больше по мере приближения заветной двери. — В первый раз увидеть Иринму, и в таком виде. Ты бы хоть спряталась, что ли. Так, чтобы уж откровенно не мелькать. Ведь в купе с этим баулом и спугнуть Мастера можете…

— А Мастера у нас жуть, какие пугливые пошли, — проворчала раздосадованная Танка, успевшая слегка призабыть об особенности собственной окраски, и обернулась к лежащему мужчине, близкому к ней по цвету: — Пойдём, любезный, нам здесь не рады.

— Ну, не паясничай! — раздражённо топнула ногой Алеандр, становясь от волнения совершенно нетерпимой. — Ты же понимаешь, как это важно для меня! Я же не мешаю тебе на Воронцова молиться и делать стойку на любого проходящего мимо боевого чародея. Может, сейчас вообще происходит самое значимое событие в моей жизни! Живо сгинь куда‑нибудь!

Яританна гордо вздёрнула подбородок, пренебрежительно хмыкнула, выражая своё отношение к таким впечатлительным Мастерам и их почитателям, но чародея за собой в ближайший куст жасмина всё‑таки потащила, поскольку полностью игнорировать свои залежалый вид никак не получалось.

Проводив пытливым взглядом маленькую траурную процессию, Алеандр Валент поправила совершенно потерявшую свой изначальный вид рубашку, прочистила горло, обтёрла вмиг вспотевшие руки, закинула за спину косу, отряхнула подол ардака, тяжело вздохнула, обстучала с ботинок дорожную пыль, снова вздохнула, поплевала через левое плечо, подняла руку к звонку и…

— Быстрее давай! — раздался из кустов полный едва сдерживаемого гнева шёпот Яританны.

— Отстань! — огрызнулась травница, готовясь заново повторить весь сложный ритуал моральной поддержки.

— Тут муравейник, а…

Дальше девушка шипение человекоподобной змеюки слушать не стала и постаралась сосредоточиться на ответственной миссии. Руки начали неуверенно трястись и налились такой непонятной тяжестью, что становилось совершенно невозможно совершить такое простое действие, как прикосновение к артефакту. Сквозь бешеный стук взволнованного сердца травница даже с трудом различила пронзительный, слегка плаксивый вой песчаного койота, служивший звуком оповещения.

— Бли — и-ин, они здесь пестицидов пережрали что ли!?!

Весь мир сосредоточился в лёгком перестуке, неторопливо приближающихся шагов. Алеандр чувствовала, как нечто великое, но обязательно судьбоносное подступает к её скромной, не блещущей великими открытиями и настоящим творческим полётом участи травницы средней руки…

— Вон, вон. Пошли прочь, твари неразумные! — шипело сзади, под аккомпанемент монотонных хлопков.

Щелчок задвижки в прихожей, казался громом среди ясного неба. Громом аплодисментов коллег на презентации дипломного зелья, ярким сиянием светляков в торжественном зале для вручения выпускных грамот, тихим уверенным пожатием плеча пожилой, мудрой и обязательно проницательной руководительницей проекта, лучшей травницы современности…

— А ты чего ржёшь, лось ущербный!?! — в шипении проступили явственные нотки качественного бешенства. — Сейчас тебе отсыплю — порадуешься!