Пешки (СИ) - Страница 102

102

На подвернувшейся, наконец, полянке, больше напоминающей проплешину располагались долго и со вкусом. Духовник дотошно выбирала самое удобное место, расчищала корни, убирала завалящие сосновые шишки, отбрасывала мелкие камни и пыталась усесться, чтобы окончательно не испачкать видевшее виды платье. Потом злобно глянула на мужчину, ничего не говоря, отобрала баул и развернула ткань, на проверку оказавшуюся той самой злополучной простынею. То‑то Важич никак не мог понять, откуда на мешке такие подозрительные бурые пятна. Если, радостно вытянув уставшие ноги, Яританна забыла о существовании попутчика, то Алеандр только развернула свою целительскую компанию по спасению. Бормоча себе под нос что‑то гневно — невразумительное, девушка выворачивала сумки, перетряхивала пакетики и порошки, жалуясь на абсолютно бездарную подборку, ругая почему‑то Танку. Пока нарезанные лоскуты оказались пропаренными (не слишком качественно, но вполне добросовестно), травница успела поругаться с воображаемой Танкой по поводу совершенно необдуманного выбора; обидеться на мешочек талька, просыпавшийся прямо на корешки подорожника; вытряхнуть подкладку сумки и обнаружить в ней несколько прессованных гранул неизвестного происхождения; дважды обозвать нехорошими словами изготовителей универсальных основ и глубоко оскорбиться на флакон с притираниями, пропавший вместе с домом. Одним словом, дел было невпроворот. Когда же, качественно подняв себе нервы травницкой трясучкой с приготовлениями, мелкорослый костоправ с сосредоточенным выражением лица начала подступаться к пациенту, Важичу неожиданно поплохело. Он и так с детства если не боялся (он вообще не признавал для себя саму возможность страха) лекарей, то, по крайней мере, чувствовал себя в их присутствии совершенно некомфортно. Инстинкт настоятельно советовал сбежать, но предательская слабость удерживала от опрометчивых поступков.

— Потерпи, миленький, — ворковала мучительница, почти насильно разматывая повязку на руке. — Вижу что больно. Вон побледнел как! Сейчас немножко пощиплет. Эх, почему я не прихватила с собой той моей зелёненькой гадости, что месяц назад выпаривала. Помнишь, Тан? Ну, та штука, что предположительно повышает регенерацию, но на кошку не подействовало, потому что она нализалась мази и сдохла? Думаю, здесь бы точно подействовало! Ты же не стал бы всякую вонючую штуку с руки слизывать, нет? Вот и умница…

Важич сперва думал отбиваться от услужливой любительницы экспериментов на живом, трепыхающемся теле, но после смирился, не имея сил даже лишний раз отмахнуться. Все мышцы, пострадавшие от обвала платформы, порванные тварями, перекачанные сильнодействующими лекарствами и приласканные тёткиными амбалами, ныли и болели. Нечего сверх ужасного, но мысли от этого путались безумной кашей, а тело норовило ускользнуть из‑под контроля в неведомые дали. Постоянно подташнивало, а картинка медленно расплывалась перед глазами. Молодой человек отчаянно пытался крепиться, в глубине души безнадёжно жалея себя и постанывая над каждой царапиной, хоть это и не казалось ему достойным поведением. Поскольку вся духовная борьба за стойкость и непоколебимость проходила внутри, внешне боевой чародей просто выглядел хмуро и подавленно.

— Понимаешь, нам тоже очень — очень жаль дома твоей тёти, но мы не при чём! Там само бахнуло. Какие‑то коробки у неё в подвале. Честно! Ну, не смотри ты так укоризненно! Внутри же никого не было, никто не пострадал! В физическом смысле, во всяком случае. Кстати, не представляешь, как тебе повезло с грабителями. Мы сами едва ноги унесли, тебя бы точно выволочь, не успели бы. Так что ты у нас счастливчик!

— Можешь заткнуться и просто делать своё дело? — едва не рычал доведённый болью, усталостью и нервами до белого каления чародей.

Алеандр поджала губы и сильнее рванула края повязки. Важич успел подавить болезненный стон, чем огорчил девушку ещё сильнее. Работая над своим первым настолько сложным пациентом, Эл и сама отчаянно волновалась, а от волнения всегда начинала говорить быстро и несвязно. А когда приходилось молчать, к волнению добавлялась совершенно неуместная паника, от чего становилось ещё страшнее….

Не желая лишний раз спорить с весьма грозным в хмуром состоянии Важичем, травница удерживала поток красноречия из последних сил, боясь, что при прорыве плотины спутников просто смоет волной негодования, возмущения и старых анекдотов, которые почему‑то всегда вспоминались совершенно некстати.

— Ты только тряпки в сердцах не вышвыривай в кусты, — тихим проникновенным голосом посоветовала Танка, возясь на покрывале с собранными неподалёку маслятами. — Ещё какие хищники учуют и следом увяжутся. А оно нам надо?

— Скажешь ещё! — фыркнула Алеандр, мысленно радуясь предоставленной подругой возможности выговориться без привлечения привередливого младшего Мастера — Боя. — Чем же тогда я ему на ночь перевязывать буду? Эти паром пробью, и не совсем гадко будет. Антисанитария, конечно полная. Приличный человек от такого, наверняка, столбняк схватил бы. Ничего, зараза к заразе не липнет. Вон угробьцы, могут сутками под кабаком полуголыми валяться и хоть бы хны. Ничего их не берёт…. А ты думаешь, здесь могут быть серьёзные хищники?

— А почему бы нет? — пожала плечами духовник. — Это же лес, что им мешает? Как‑то я обилия грибников — охотников не наблюдаю.

— Ну да, крестьяне с котомками и силками лучшие распугиватели хищников и нечисти, — цинично хмыкнул Важич.

102